В России все чаще говорят о культуре Diversity & Inclusion (D&I) — многообразии и включенности. Этот популярный на западе подход подразумевает, что в компаниях создают равные условия для сотрудников, которые отличаются друг от друга по полу, возрасту, этносу, состоянию здоровья и многим другим параметрам.
Директор по работе с персоналом Philips в России и СНГ Маргарита Третьякова рассказывает, почему D&I — реальный инструмент повышения эффективности бизнеса.
Diversity&Inclusion: истоки подхода
Нет ничего удивительного в том, что подход Diversity&Inclusion начал распространяться именно в США — многонациональной стране, где расовая сегрегация официально существовала с момента отмены рабства и вплоть до успеха движения за гражданские права в 1960-е годы.
Ориентир на многообразие рабочего коллектива возник в противовес дискриминации: первым случаем применения D&I при приеме на работу некоторые исследователи считают указ президента Гарри Трумэна 1948 года. Принятый закон предполагал десегрегацию армии: к 1953 году 95% афроамериканских военнослужащих стали служить в армейских подразделениях вместе с остальными солдатами.
В 50-е годы американский бизнес еще был далек от концепции D&I. Одним из пионеров подхода стала компания IBM. Еще в 1953 году ее президент настаивал, что при поиске нужно ориентироваться на талант, опыт и личные качества кандидата, а раса, пол, религия и социальный статус не имеют значения.
Даже в южных штатах, где сегрегация процветала в ресторанах, отелях и общественных местах, сотрудники IBM разной расы и происхождения обедали вместе.
Преимущества D&I с позиции бизнеса стали осознавать только на рубеже XX и XXI веков. Компании начали измерять результаты от применения подхода с точки зрения прибыли и расходов, продуктивности, общественного имиджа и даже капитализации. Начали появляться новые инициативы для создания равных возможностей, например, гибкие графики, свободный дресс-код, поэтапный выход на пенсию.
Источник :rb.ru
Поделиться
